Поворот к лучшему - Страница 74

К оглавлению

— Вы курьер?

— Я кое-кого ищу, — заявил Джексон, — одну девушку.

— Как ее зовут?

— Не знаю.

— Вы ее ищете, но не знаете, как ее зовут?

— Я могу предложить вам кого-нибудь другого, — сказала девушка за компьютером.

— Мне не нужен никто другой. Чем вы, в конце концов, занимаетесь?

Девушка наклонилась к нему через стол и с хищной улыбкой спросила:

— А чем бы вы хотели, чтобы мы занимались?

29

— В этой гостинице мест нет, — сказала полицейская, приставленная к Мартину.

Они сидели в машине перед моргом и ждали, пока штатский из управления, державший с ними связь по рации, найдет Мартину ночлег. Ночевать у себя, на «месте преступления», где утром было кровавое побоище, он бы не смог, даже если б разрешила полиция.

— У вас нет друзей, у которых вы могли бы остановиться? — спросила полицейская.

Нет, друзей у него нет. Она посмотрела на него с сочувствием. Конечно, есть брат в Шотландских границах, но его дом вряд ли можно считать убежищем, кроме того, вряд ли Мартину там были бы рады.

Клэр («констебль Клэр Депонио») была похожа на одну из тех полицейских, кто вчера пришел на помощь Полу Брэдли, но в форме они все были на одно лицо. Патрульная машина стояла почти в том самом месте, где столкнулись «хонда» с «пежо». Кто бы мог подумать, что сегодня это происшествие покажется ему таким ничтожным.

— Фестиваль, — сказала Клэр, отключив рацию, — ни в одном отеле нет мест.

Накануне суперинтендант Кэмбл передал Мартина сотруднику чуть пониже рангом («старшему инспектору Колину Сазерленду»). Сазерленд отвел («сопроводил») Мартина из дому в участок, где у Мартина взяли отпечатки пальцев (прямо как на той экскурсии Общества писателей), — инспектор заявил, что они нужны «для сравнения», но на этом сходство с экскурсией закончилось, потому что у него забрали всю его одежду, взамен дали одноразовый белый комбинезон и посадили в комнату для допросов. Его долго расспрашивали про отношения с Ричардом Моутом и о том, где он находился в момент его смерти. Мартин чувствовал себя арестантом. Ему принесли чай с крекерами, четко указывавшими на перемену в его положении. Розовые вафли и шоколадное печенье с прослойкой — для невинных членов Общества писателей, крекеры — для тех, кто ночует в сомнительных отелях с мужчинами, накачиваясь наркотой. («Значит, вы спали с мистером Брэдли? В одной постели?») Про пистолет он так и не сказал. Инспектору Сазерленду нравилось изображать недоумение.

— У меня просто в голове не укладывается, мистер Кэннинг, вы спасаете незнакомцу жизнь, проводите с ним ночь, а он исчезает еще до рассвета. Тем временем в вашем собственном доме насмерть забивают вашего друга.

У Пола Брэдли был лондонский адрес, Мартин вспомнил, как его записывала медсестра в «скорой», тот же самый адрес он указал в регистрационной книге отеля.

— Мы попросили Скотланд-Ярд его проверить, — сказал Сазерленд.

На кого-то он был похож, но Мартин не мог вспомнить, на кого именно. У него была сбивающая с толку манера улыбаться в самый неподходящий момент, поэтому Мартин, привыкший отвечать улыбкой на улыбку, обнаружил, что глупо скалится в ответ на высказывания вроде: «Мистеру Моуту размозжили череп тупым предметом».

Рядом с Сазерлендом сидела женщина-сержант. Она все время молчала, словно немая. На стене висело зеркало, и Мартин подумал, уж не прозрачное ли оно с другой стороны. Иначе зачем вешать зеркало в комнату для допросов. Кому-то в зазеркалье интересно смотреть, как он макает в чай свое арестантское печенье?

— Я его не выдумывал, — сказал Мартин.

— Мистер Кэннинг, в его существовании никто не сомневается, — педантично ответил Сазерленд; Мартину не хватало дружеского «Мартин», с которым обращался к нему суперинтендант Кэмбл, как к старому знакомому. — Он был участником дорожного происшествия, — продолжал Сазерленд. Он улыбнулся и выдержал заметную паузу, прежде чем закончить: — Того самого, в котором, по вашим словам, вы сами принимали участие.

— Так и было, — сказал Мартин. — Я давал показания.

— Инцидент был зарегистрирован вчера чуть позже полудня. Жертву — Пола Брэдли — доставили в Королевскую больницу с незначительной травмой головы, он же расписывался в регистрационной книге в «Четырех кланах». Вчера в течение дня его видели сотни людей, в его существовании сомнений нет. Проблема в том… — Еще одна выразительная пауза. Уголки его рта расползлись в улыбку. Старший инспектор Сазерленд заткнул бы за пояс Чеширского Кота. — Проблема, мистер Кэннинг, в том, что никто не помнит вас.

— Полиция брала у меня показания в больнице.

— А потом?

— Я был с Полом Брэдли.

В дверь постучали, вошел констебль и положил на стол перед молчаливой женщиной-сержантом листок бумаги. Она пробежала его глазами, сохраняя сфинксоподобное бесстрастие, и передала Сазерленду.

— Таинственный мистер Брэдли, — пробормотал тот.

— Он существует, — снова запротестовал Мартин. — Он расписался в книге отеля.

— А вы — нет, верно? — Он помахал листком перед Мартином. — Мы попросили Скотланд-Ярд проверить указанный Полом Брэдли адрес — оказалось, там гаражи. Таинственный мистер Брэдли лопнул как мыльный пузырь.

Хранившая молчание женщина-детектив вдруг наклонилась вперед и обратилась к Мартину участливым тоном врача или психотерапевта, будто хотела ему помочь:

— Мартин, вы с Ричардом Моутом были любовниками? У вас произошла стычка?